По просьбе читателей знакомить их с аθонской жизнью, помещая в Живой Книге фотографии, сейчас стараюсь делать это чаще. Вот и сегодня, по дороге домой из Θессалоники, сделал всего несколько фотографий, а получился интересный репортаж.
Придя утром на пирс Урануполи, увидел знакомого монаха с Агио Василео. Это самый высокогорный аθонский скит. Находится он прямо над нами по пути на вершину Святой горы, и живущие там монахи с нашей (карульской) арсаны [пристани] принимают свои грузы.
Поздоровался, говорю: “Патер, как зовут тебя? Столько лет тебя вижу на арсане, а имени не знаю.” “Герасимос”, — отвечает.
Рядом стоял еще монах. Спрашивает: “А меня как зовут, знаешь, патер Аθанасие?”
Смотрю, лицо очень знакомое, а узнать не могу. Ну о-очень знакомое лицо! А не признаю!!! Даже стыдно стало. Думаю, совсем маразматик уже, память теряю… А тот смеется.
Убедившись окончательно, что мне его не узнать, говорит: “Констандинос…” И добавляет: “…астиномос!” (!!!)
Восклицательные знаки потому что астиномос, по-гречески, — полицейский.
Я, действительно, был просто поражен! Потому что передо мной стоял гроза всех русских нелегалов — астиномос Костас, полицейский с участка при Пантелеимоновом монастыре, …в монашеском одеянии и с бородой! Когда-то он и за мной охотился, но не смог поймать. (Когда уже после разговорились, патер Констандинос, — при постриге в Кутлумусиу ему не поменяли имя, — сказал, что этот случай он описал в своей книге.) И вот сейчас он уже иеромонах! Чудны дела твои, Господи! И как летит время!!!
Папа Констандинос наотрез отказался фотографироваться для Живой Книги. Но пообещал прийти к нам на Карулья после панигири в Агиу Павлу, на который он ехал, и отслужить Божественную Литургию.
“Ладно, — говорю, — не фотографируешься, хоть нас сними. Скажу в Живой Книге, что ты фотографировал — мое право”.
И фото ниже снято им — бывшим полицейским, а ныне иеромонахом. Это еще большее удивляет. Потому что на Аθоне в иеромонахи рукополагают только девственников. Костас сохранил себя до 45-ти в чистоте, будучи полицейским! Это для наших пентов мыслимо?!
А в монастыре Св. Саввы на Святой Земле тоже живет один бывший полицейский — мой друг, монах Θеофилос.
Всегда говорил: η Ελληνική Αστυνομία — η καλύτερη στον κόσμο! [Греческая полиция — лучшая в мiре!], по аналогии с крылатым: “советский суд – самый гуманный в мiре!”. У меня в этом убедиться возможности были…
На фото, сделанном папой Констандином, мы с отцом Герасимом и каким-то греческим паломником, его гостем.
А уже заходя на тахипло [быстроходный катер], встречаю Владыку Амвросия, епископа острова Карпаθос! Деспотис Амвросиос — наш лаврский монах. Более того, мой герондас и Владыка — парадельфи [братья по постригу]. То есть, имели одного старца — самого в ту пору в Лавре авторитетного (!) — Амвросия. Я тогда, получается, духовным племянником деспоте прихожусь. Владыка Амвросиос тоже пообещал когда-то приехать и отслужить у нас Литургию.
На фотографии держу дядину (!) руку.
А это капетаньос Параскевас за штурвалом. Море сегодня неспокойное. Но Параскевас — мореход опытный.
Подплываем к Дафни, главной Аθонской пристани, где почти все выходят.
Но я, несмотря на то, что нам ехать дальше, вышел на берег сфотографироваться с Владыкой специально для Живой Книги.
А когда на корабль вернулся, гляжу, а там и архимандрит Θеодосиос, о котором я уже писал как-то в ЖК. Он миссионер в Африке. И на Мадагаскаре покрестил уже свыше 5000 туземцев. Но что самое удивительное, папа Констандинос-бывший астиномос — как бы он этого не хотел! — в кадр попал. (!!!) Он выглядывает из-за наших плеч. (Благословил Господь все же вам его показать!)
И уже на самых Карульях еще один удачный кадр. Мы высадились, а папа Θома, герондас братства Θомадон, уезжал на панигири в Агиу Павлу [монастырь Святого Павла]. Посмотрите как старец лихо запрыгивает на тахипло. Жаль кадр не схватил разстояние от борта до пристани и высоту между ними. А папа Θома хромой и ходит всегда с палочкой.
Вот такой получился дорожный фоторепортаж.